Публикуем статью заместителя Председателя ЦК КПРФ Д.Г. Новикова, вышедшую в «Советской России» к 130-летию со дня рождения Владимира Маяковского:
Исполнилось 130 лет со для рождения певца Революции, выдающегося поэта, знаковой фигуры XX века Владимира Владимировича Маяковского.
Должен сразу сказать, что дата не прошла незамеченной. Первый канал подготовил документальный фильм. Журнал «Родина» посвятил теме часть очередного номера. На сцене Государственного Кремлевского дворца была представлена постановка «Маяковский. Городской мюзикл», подготовленная усилиями Московского Театра луны. В театре «Ленком» состоялись предпремьерные показы спектакля «Маяковский».
Чем же был характерен нынешний юбилей? В целом ряде случаев вновь присутствовала заявка на исследование биографии поэта. При этом внимание читателей и зрителей активно погружали в круг любовных переживаний Владимира Маяковского. Разумеется, стержневой темой при этом выступали их отношения с Лилей Брик.
Ну что, право, с этим поделать? Время такое. Жизнь, времена, эпохи, государственные деяния – все теперь рассматривается «через замочную скважину». Все и везде – как в случае с Екатериной II – непременно разглядывается через будуар императрицы. Остальные вопросы, проблемы и явления – фоново…
И все же в нынешнем этапе осмысления творчества Маяковского проявился очевидный плюс. Постельные сцены поэта оказались исследованы так пристально, что сомнений не остается: уход поэта из жизни стал его реакцией на сложности отношений с Лилей Брик и рядом других женщин. В списке таковых и молодая актриса Вероника Полонская…
Нет худа без добра. Российской аудитории более не навязывается яростно версия убийства поэта «злобным ЧК».
И все же это невероятно! Оказывается, можно говорить о Маяковском так, будто личные переживания поглощали его целиком. Будто не было его пути, пройденного вместе с большевистской партией. Будто его звучный голос не утверждал смысл и дело пролетарской революции. Будто не было борьбы поэта с иностранными интервентами и белыми коллаборантами в «Окнах РОСТА»…
Нет, мы так говорить о Маяковском точно не сможем. Это было бы откровенной пошлостью.
Владимир Маяковский появился на свет в 1893 году в Грузии, в семье лесничего. С юных лет он примкнул к революционному движению. Когда волна Первой русской революции докатилась до Кутаиси, Маяковский, еще подростком, участвовал в большевистских митингах.
После смерти отца мать переехала в Москву. Здесь гимназист Маяковский написал свое первое, по его же словам «невероятно революционное», стихотворение. Его даже опубликовали в нелегальном школьном журнале.
Вступив в РСДРП, юный Маяковский участвовал в работе подпольной типографии. За свою революционную активность он трижды подвергался аресту. Два раза это закончилось его передачей «на поруки» матери. На третий раз он оказался в тюрьме – «за пособничество побегу политкаторжанок».
Спустя время период своего заключения в одиночной камере №103 в Бутырской тюрьме Маяковский назвал «11 бутырских месяцев». Там он читал книги, писал стихи и мечтал о «новом искусстве», «новой эстетике», в корне отличных от классических образцов.
Выйдя из тюрьмы, Владимир поступил в Московское училище живописи, ваяния и зодчества. Вскоре он становится одним из основателей движения футуристов. Молодой поэт выступал на литературных вечерах, читая стихи и лекции о новой поэзии. За эти выступления его и отчислили из училища.
Заметный след в биографии Маяковского оставил 1913 год. Он дебютировал в театре и снялся в кинокартине «Драма в кабаре футуристов №13». Перед началом Первой мировой войны в составе творческой группы футуристов молодой поэт побывал с гастролями во многих городах России.
Современник поэта, скульптор и живописец А.М. Родченко вспоминал: «Маяковский горячо интересовался левым, революционным искусством живописи, театра, кино, скульптуры, архитектуры… Он хотел, чтобы искусство стало достоянием миллионов, чтобы оно шагало в ногу с нашей стремительной жизнью. Он мечтал в стихах».
В стихотворении «Маяковский в 1913 году» поэтесса Анна Ахматова так писала:
Все, чего касался ты, казалось
Не таким, как было до тех пор,
То, что разрушал ты, – разрушалось,
В каждом слове бился приговор.
Одинок и часто недоволен,
С нетерпеньем торопил судьбу,
Знал, что скоро выйдешь весел, волен
На свою великую борьбу.
Владимир Маяковский не просто горячо принял Революцию. Как большевик, он самым активным образом ее поддержал.
Кстати, здесь будет нелишне напомнить, в общем-то, банальный факт – в тогдашней России действовали десятки самых разных революционных организаций – больших и поменьше. Маяковский не подался ни к эсерам, ни к анархистам, ни к меньшевикам. Несмотря на преисполненный противоречиями разлом в российской истории, он не метался, не бегал в интеллигентской истеричности из партии в партию. Большевистскому выбору он не изменял никогда.
Сама личность поэта, его мощные и глубокие произведения стали символами масштабных социальных преобразований. «До сих пор неизгладимо в памяти: Громкий голос. Челюсть. Чеканка читки. Чеканка мыслей. Озаренность Октября во всем», – вспоминал о нем Сергей Эйзенштейн.
В годы революционного бурления Маяковский с головой окунулся в литературно-политическую жизнь. В ноябре 1918 года на сцене Театра музыкальной драмы режиссер-постановщик В.Э. Мейерхольд представил зрителям премьеру спектакля по пьесе поэта «Мистерия-буфф». «Революционный народный спектакль» имел ошеломляющий успех. Он ставился неоднократно и стал крупной победой Маяковского.
Спустя год в жизни поэта началась напряженная эпоха «Окон РОСТА». Откликаясь на актуальные события, художники и литераторы выпускали агитплакаты. Работа шла очень напряженно: и Маяковскому, и его товарищам не раз приходилось работать до утра. «Две строчки текста. И к плакату РОСТА пригвожден польский пан», – метко и емко характеризовал Эйзенштейн примеры того творчества в условиях советско-польской войны.
Работавший в «Окнах РОСТА» художник-карикатурист Борис Ефимов отмечал высокую требовательность Маяковского и его преданность делу: «В вопросах искусства он был непримиримо принципиален даже в мелочах, не любил и не считал нужным дипломатничать, кривить душой, говорить обиняками и экивоками».
В 1922 году Владимир Маяковский возглавил литературную группу «Левый фронт искусств», а затем и одноименный журнал. На страницах издания публиковались стихи и проза, снимки авангардных фотографов, смелые архитектурные проекты и новости «революционного искусства».
Участник «Левого фронта искусств» поэт-футурист П.В. Незнамов оставил описание творческих вечеров этого литературного объединения: «В комнате танцевали, шумели, играли на рояле, а Маяковский тут же, положив листок бумаги на крышку этого самого рояля, записывал только что родившиеся строфы стихотворения… Иногда Маяковский предлагал тут же прослушать собравшимся новорожденное стихотворение, и тогда гиперболы в косую сажень в плечах и образы, один другого удачнее, полные свежести и злобы дня, шли завоевывать слушателя».
Советский поэт, драматург и режиссер П.Г. Антокольский отмечал талант и народность Маяковского. Он писал о поэте невероятно точно, спрессовано, формируя образ невероятной силы: «Что-то было в нем от интеллигентного рабочего высокой квалификации – не то монтер-электрик, не то железнодорожник, ненароком забредший в особняк инженера из «красных»: ситуация, близкая к драматургии Горького. От него шла сдержанная, знающая себе цену, сила. Он был вежлив, может быть, и подчеркнуто вежлив. Это было вежливостью победителя.
…Он читал неистово, с полной отдачей себя, с упоительным бесстрашием, рыдая, издеваясь, ненавидя и любя. Конечно, помогал прекрасно натренированный голос, но, кроме голоса, было и другое, несравненно более важное. Не читкой это было, не декламацией, но работой, очень трудной работой шаляпинского стиля: демонстрацией себя, своей силы, своей страсти, своего душевного опыта. Все слушали Маяковского затаив дыхание, а многие – затаив свое отношение к нему. Но слушали одинаково все – и старики, и молодые».
Так писали современники. И их голос стоит слышать всем, кто берется оценивать творчество Маяковского сегодня. Разве Антоколькому или Ахматовой, Эйзенштейну или Ефимову не были известны перипетии отношений поэта с Лилей Блик? Но разве были они готовы свести масштаб его фигуры к личным переживанием смертного, как и все мы, человека? Разве этим важно и интересно его место в вечности?…
Особым моментом в творческом развитии Маяковского стала работа над поэмой «Владимир Ильич Ленин». Как выражались советские исследователи творчества пролетарского поэта, это стало настоящим переломом в его идейно-художественном развитии. И утверждавшие так отнюдь не грешили против истины.
Поэма была написана в апреле-сентябре 1924 года. Замысел масштабного произведения о вожде революции появился несколькими годами ранее. Чем чаще писал Маяковского на революционную тематику, тем яснее осознавал, что широко и полно показать революционные события не представив роль В.И. Ленина в них невозможно. Так в душе поэта выросло стремление создать грандиозную поэму, где центральное место будет отдано основателю Советского государства.
С 1920 по 1923 год Владимир Маяковский делает попытки отыскать ключ к решению новой художественной задачи. Смерть В.И. Ленина 21 января 1924 года поразила его до глубины души. Поэт решает более не откладывать и берется за перо.
18 октября 1924 года. В этот день Маяковский прочитал свою новую поэму в Московском доме печати. 21 октября он сделал это в Красном зале МК РКП(б) перед партийным активов. Газета «Рабочая Москва» писала: «Зал был переполнен. Поэма была встречена дружными аплодисментами всего зала. В открывшихся прениях ряд товарищей говорили, что это сильнейшее из того, что было написано о Ленине. Огромное большинство выступавших сошлось на одном, что поэма вполне наша, что своей поэмой Маяковский сделал большое пролетарское дело. После прений Маяковский отвечал оппонентам. В частности, Маяковский указал, что он хотел дать сильную фигуру Ленина на фоне всей истории революции».
После Москвы Маяковский выступал с чтением поэмы в рабочих и партийных аудиториях Киева и Минска, Смоленска и других городов СССР. Реакция слушателей радовала автора. Он утвердился во мнении о востребованности произведения.
В поэме «Владимир Ильич Ленин» деятельность вождя пролетарской революции художественно воссоздана на широком историческом фоне. Маяковский предъявил читателям свое понимание огромности личности основателя большевизма – «самого человечного человека», «организатора победы пролетариата». Поэма явилась гимном «атакующему классу» – пролетариату и его партии.
Маяковский ощущая себя «солдатом в шеренге миллиардной». Устремленность в социалистическое завтра он рассматривал как главный критерий всей созидательной деятельности, в том числе и поэтической. «Великое чувство по имени класс» проявилось в его поэме как основная движущая сила творчества.
Литературоведы, бесспорно, правы, когда называют поэму «Владимир Ильич Ленин» важнейшей вехой в творчестве Маяковского. Никогда раньше он не достигал в своей поэзии столь органичного соединения поэтической образности и служащего ей художественного языка.
Современники разобрали поэму на цитаты, которые запечатлелись в исторической памяти. Кто из советских людей не знал этих знаменитых слов:
Партия и Ленин – близнецы-братья –
Кто более матери-истории ценен?
Мы говорим – Ленин, подразумеваем – партия,
Мы говорим – партия, подразумеваем – Ленин.
Работа над поэмой о В.И. Ленине имела для Маяковского принципиальное значение. В ней он создал образ реального человека, «самого земного изо всех прошедших по земле людей». Светлый ленинский образ, шагающий в мир со страниц поэмы на просторы не только Советской России, но и всего мира, дает шанс на спасение от ужасов капитализма. Он являет собой путеводную звезду для человечества. Яркий свет личности Ленина указывает путь к социальному освобождению трудящихся.
В современных условиях, когда ад капиталистической деградации тянет мир к пропасти новых войн, этот титанический образ вновь предельно важен. Вспомним поэта: «Ленин и сейчас живее всех живых – наше знанье, сила и оружье!»
В 1925 году Маяковский уезжает на гастроли во Францию и Германию. Затем отправляется с творческой миссией в Испанию, на Кубу и в США. Все это было для него абсолютной экзотикой – любопытной и крайне неоднозначной. Когда по приезде его спросили: «Какой город Вы считаете самым красивым?», он коротко ответил: «Вятку».
Будучи в Берлине, Маяковский как-то зашел в обувной магазин. После долгих примерок он остановил свой выбор на полуспортивных ботинках с толстой подошвой. Он тут же их надел, расплатился и сказал: «Большие, дорогие и крепкие, как сама Россия!» Эти слова не были предназначены эпатировать публику, играя со сцены. В них и есть подлинный Маяковский, его глубокий внутренний патриотизм. В таких кратких и ярких фразах, выпаленных без долгих раздумий, как фотовспышкой высвечиваются самые важные, потаенные, сущностные уголки человеческой души.
После возвращения в СССР Владимир Маяковский создал цикл «Стихов об Америке», работал над сценариями кинофильмов. В 1925 году он пишет стихотворение «Вызов». Его строки проникнуты презрением к империализму, мощь которого покоится на грабеже народов:
Но пока
доллар
всех поэм родовей.
Обирая,
лапя,
хапая,
выступает,
порфирой надев Бродвей,
капитал –
его препохабие.
Современники пристально вглядывались в то, что делал Владимир Маяковский. Анатолий Луначарский указывал, что в своей литературной деятельности Маяковский «стремится к грандиозному, пророческому».
Удивительно яркую, тонкую и точную характеристику Маяковскому дал известный писатель и литературный критик К.И. Чуковский, назвавший его настоящим Гулливером в мире литературы: «Познакомившись с ним ближе, я увидел, что в нем вообще нет ничего мелкого, юркого, дряблого, свойственного слабовольным, хотя бы и талантливым, людям. В нем уже чувствовался человек большой судьбы, большой исторической миссии. Не то чтобы он был надменен. Но он ходил среди людей как Гулливер, и хотя нисколько не старался о том, чтобы они ощущали себя рядом с ним лилипутами, но как-то так само собою делалось, что самым спесивым и заносчивым людям не удавалось взглянуть на него свысока…»
Когда читаешь такие вещи, глубоко понимаешь, сколь мелкими пигмеями являются все, кто пытаются списать такого рода оценки советских авторов на политический заказ, сделанный по принуждению. Путь эта шантрапа напишет хоть что-нибудь столь же яркое, как эта характеристика Чуковского. Это же будет не по принуждению, правда? А если так, если они свободные личности и независимы в своем творчестве, то уж тогда им точно удастся быть ярче? Так, да? Да? Или?..
Вот если напишут, тогда с ними будет о чем говорить. Но… Что-то подсказывает, что на такого рода беседах нам явно удастся сэкономить свое время. Не потянут они задачу такой сложности. Не по зубам.
Высокие оценки творчества Маяковского разделяло большинство его современников, сопричастных миру искусства и литературы. Да, многие из них сталкивались с крайне непривычным способом выражения поэтических чувств. Но даже при этом было невозможно не признавать эту мощь, это новаторство, это обнаженное стремление быть рупором пролетарской массы. А еще это жажду не упиваться одним лишь ниспровержением старого, но напряженно трудиться, чтобы созидать новое.
Герой Социалистического Труда, народный артист СССР И.В. Ильинский писал: «Неповторима была сама манера и стиль чтения Маяковского, где сочетались внутренняя сила и мощь его стихов с мощью и силой голоса, спокойствие и уверенность с особенной убедительностью его поэтического пафоса, который гремел и парил царственно и вдруг сменялся простыми, порой острыми, почти бытовыми интонациями, которые разили своей простотой, разили иронически и сокрушающе… Несмотря на свою яркость, эта манера почти не оставила подражателей, так как была органически свойственна только ему».
К десятой годовщине Великого Октября Маяковский создает еще одно выдающееся произведение – поэму «Хорошо!». Одно из первых ее публичных чтений состоялось 18 октября 1927 года в Красном зале Московского комитета ВКП(б) для актива городской партийной организации. Вслед за этим Маяковский выступал с чтением поэмы в Большой аудитории Политехнического музея, в Доме печати, Колонном зале Дома Союзов. Затем в конце 1927 – начале 1928 года он познакомил с ней своих слушателей в Ленинграде и многих городах Украины, Закавказья, Поволжья, Урала.
Сам автор поэму «Хорошо!» назвал «программной вещью». Она пропитано духом Великой Октябрьской социалистической революции, ее накалом, ее тревогами и радостью обновления. Это настоящая ода Революции, выпукло показавшая борцов за Советскую власть, их героизм и бесконечную жертвенность. Уже из первых строк видно, сколь резким стихом написано произведение. «Телеграммой лети, строфа!» – восклицает поэт. И в каждой его строчке заключена идея.
Маяковский искренне приветствует Революцию. Он с распростертыми объятиями принимает те судьбоносные перемены, которые она несет с собой. К противникам власти трудящихся автор закономерно недобр и сатиричен. «Которые тут временные? Слазь! Кончилось ваше время», – выстреливает он одну из своих крылатых фраз.
Воспевая выход страны на рубежи строительства социализма, поэт испытывает мощное чувство гордости за свою Родину – СССР:
Землю, где воздух, как сладкий морс,
бросишь и мчишь, колеся, –
но землю, с которой вместе мерз,
вовек разлюбить нельзя.
Нет, нет, читатель, ты, пожалуй, не торопись. Вернись, и прочти эти строки еще раз. Еще и еще!..
И вот после этого находятся идиоты, которые нам доказывают, что пролетарское – значит космополитичное. Да идите вы к черту с вашими пошлостями!
Пролетарское – значит интернациональное! А последовательным интернационалистом может быть только истинный патриот. Тот, кто глубоко любит свою землю, никогда не скатится к пещерному национализму. Не скатится, ибо как истинный патриот своего Отечества он безоговорочно оставляет право представителю каждого народа быть патриотом и своей Родины. Будучи представителем своей страны, он никогда не посмеет омрачить представление о ее народе своим недостойным поведением.
В поэтической форме Маяковский обнажает острые противоречия между капиталистами и рабочим классом, между большевиками и буржуазным Временным правительством. В его произведении картины солдатского голода перемежается с бесконечным обогащением господствующего класса – «за хлебными карточками стоят лесорубы».
Присущими ему средствами художественной выразительности Маяковский показывает, что Революция намерена положить конец страданиям простых людей. Ее цель – дать народу то, что принадлежит ему по праву. Сами же трудящиеся, вместе со своей народной властью, призваны сделать Советскую Россию сильной, справедливой, победной и процветающей.
Автор поэму «Хорошо!» поднимает темы вооруженного восстания в Петрограде, справедливого распределения национальных богатств, перехода к социалистическому строительству, мира и свободы, культурного просвещения. «Нет, я не за монархию с коронами, с орлами, Но для социализма нужен базис», – подчеркивает автор, обосновывая важность углубления социальных перемен.
Поэт говорит о том, что в ближайшем будущем России предстоит кардинальным образом перестроиться и обустроиться, преодолеть проблемы, связанные с войной, голодом, разрухой. Для этого нужно думать о народе и действовать в его интересах, уверен Маяковский. В его интересах, указывает автор, Советская власть и приняла великие декреты «О мире» и «О земле».
Маяковский полон исторического оптимизма. Он уверен в том, что Советская Россия, «страна-подросток», будет взрослеть и успешно развиваться: «Лет до ста расти нам без старости». Молодая республика еще только начинает «строиться» и «дыбиться», «засеиваться» и «улучшаться». Эти колоссальные усилия непременно дадут результат, а значит, в будущем у советской Отчизны все будет хорошо.
В начале 1930 года Маяковский много болел. Далее его ждала череда неудач. Его выставка «20 лет работы» не принесла того успеха, на который он рассчитывал. Пьеса «Клоп» и спектакль «Баня» не снискали успеха. Поэту с трудом давалось написание поэмы «Во весь голос».
Душевное состояние Маяковского ухудшалось. 14 апреля 1930 года прозвучал роковой выстрел. В своей предсмертной записке поэт оставил следующие слова: «В том, что умираю, не вините никого, и, пожалуйста, не сплетничайте, покойник этого ужасно не любил…»
В конце 1935 года И.В. Сталин получил письмо от Лили Брик – музы Владимира Маяковского. В нем она выражала сожаление, что после смерти поэта прошло всего пять лет, а его имя оказалось забытым. Сталин начертал на письме резолюцию: «Маяковский, всегда был и остается лучшим и самым талантливым поэтом нашей советской эпохи. Безразличное отношение к его памяти и произведениям считаю преступлением». Ситуация быстро выправилась.
Да, такова правда. Ситуацию советское правительство немедленно исправило. И произошло это вопреки опять и опять звучащим инсинуациям на тему о Сталине, который «недолюбливал» Маяковского.
Доказательная база у тех, кто утверждает это, явно хромает. Пожалуй, проще будет обвинять в этом Ленина. Владимир Ильич действительно временами высказывался критично о творчестве Владимира Владимировича. Ну и что дальше-то? Вы хотите отказать Ленину в собственном взгляде на поэтическое искусство?
Или Ленин и Сталин обязаны были непременно любить поэта? От руководителя огромного государства требовалось иное – видеть масштаб явлений, признавать великое, давать дорогу новому и значимому. Они обязаны делать это, не зацикливаясь на собственных прихотях, симпатиях и канонах. В этом ведь и состоит истинное величие государственных деятелей. Таких, как Ленин и Сталин. Они свое величие доказали.
А ныне посмотришь на иные персоны, от которых зависит содержание школьных программ, и руками разведешь. Им наплевать на то, что пьесы Горького ставят по всему миру. Им не хочется знать, что творчество Маяковского изучают литературоведы всех стран. И даже к Шолохову у них отношение такое, будто всемирно известную премию писателю вручал не Нобелевсий комитет, а Берия в подвалах Лубянки.
Конечно, значение великих имен советской литературы наши чиновники как-то так, в целом, вроде бы понимают. Как признают они, наверное, и Блока, Есенина, Фадеева, Симонова, Бондарева… Но признавать-то они признают, да вот классовое сознание никуда не денешь. Оно-то и заставляет их регулярно «забывать» о творчестве выдающихся советских авторов или, в лучшем случае, относиться к их произведениям чрезвычайно выборочно.
Знаете, если уж совсем честно, то иногда кажется, что великим людям ХХ века просто мстят. За что? Одни из них социалистическую революцию приняли. Другие верой и правдой служили советскому народу и его власти. Вот им и мстят.
В Стране Советов именем В.В. Маяковского называли улицы и фабрики, школы и Дома культуры. Его творческое наследие было включено в школьные программы по литературе и в репертуар театров. Отвергавший классику поэт сам вошел в пантеон классиков и занял в нем одно из самых почетных мест.
***
Как-то Маяковскому сказали:
– Ваши стихи слишком злободневны. Они завтра умрут. Вас самого забудут. Бессмертие – не ваш удел…
– Зайдите через столетие, – ответил Маяковский, – посмотрим.
Коль скоро желание иных персонажей мстить Маяковскому не пропало и сегодня, значит, тот спор Владимир Владимирович точно выиграл.
